«Реалити-шоу Война», девятнадцатая глава «Вечеринка»
Перед этим вы читали главу 18 «Пуля». Если не читали - почитайте.
— Да нет! Ты что? Я женщин просто покупаю, — перекрикивал музыку Иван Бастон.
Сегодня после боя на Червленой реке он пришел в ночной клуб повеселиться. Когда не было войны, Иван веселился и бухал. А известные блоггеры снимали его в это время на видео. Он часто позировал. То публично отымеет где-нибудь длинноногую звезду реалити-шоу «Семья», то закинет "вафлю" пресс-секретарю президента Песочниковой Марте. Песочникова, конечно, полная дура — думала, что, вылизав яйца Ивану, сделала себе ketchum, однако тем самым она сломала себе всю жизнь. Иван Бастон не взял ее в жены. Он приказал ей выйти замуж за карлика Борю Стерха, карлика-ладонника с бородавкой на носу, уполномоченного «по особо важным», который тоже к тому времени, благодаря влиянию императора, обзавелся нешуточным потомством. Детей у него насчитывалось аж 27 «единиц». Он гордо отмечал: 14 женского пола и 13 мужского…
— Мой гипофиз… — развивал теорию аномалий окосевший от крепкой выпивки Боря Стерх. — Это не просто… соматотропный, блин, гормон… на уровне генетической мутации… Это божественная необходимость…
И никто, кроме Ивана Бастона, не мог с ним спорить, ибо Боря был маленьким «Александром Даниловичем Меньшиковым» императора Ивана. Ибо «денщик» сначала носил в туалет тазики с блевотиной императора, потом был «первым сенатором», потом, с глубокого похмелья, вдруг стал «первым членом верховного тайного совета», а после недельного запоя и безумных оргий с дорогими звездами шоу-бизнеса вдруг сразу стал «генералиссимусом сухопутных войск и артиллерии», несмотря на то, что сам император был всего лишь генералом. Однако все звания Боря Стерх получил через постановления, с официальной церемонией и оркестром. Иван ибн Бастон всякий раз, присваивая Стерху очередное звание, смотрел в камеру какого-нибудь тупого блоггера и произносил:
— Немало сделано на земле. Но самое важное — в том, что мы еще НЕ сделали. И хорошо, что мы об этом не забываем… — говорил Иван, вручая Боре очередной орден Отечества первой степени — и вдруг испытал сильный приступ тоски по войне.
Он наклонился и шепнул на ухо Боре:
— Мне скушно, Боря. Повоевать бы?
— Джона Хулигана победили, — рассуждал Борис.
Они воевали один день. Восемнадцать часов смертоубийственной сечи между войсками Ивана Бастона и Джона Хулигана, во время которой Иван понял, что Джон — великий полководец… Конкурент!
— Я не буду его убивать, — выгнав из бани голую грудастую модель, однажды сказал Боре Стерху Иван Бастон, — не буду. Он мне нужен живым. — И поддал парку, плеснув водой на камни.
Боря Стерх тут же спрыгнул с верхней полки, упал на пол, прижался к половицам и закричал:
— Не погуби! Ваше Императорское Величество! Не погуби!
Иван Бастон громко смеялся. В это время пот градом катился по его раскрасневшемуся лицу, император из ковша плескал на Борю Стерха ледяной водой и приговаривал:
— Получай, злобный карлик! Получай! Ублюдок маленький! — И оглушительно, заразительно хохотал.
На протяжении всей истории шоу «Война» одни СМИ и блоггеры писали, что Боря Стерх охаживает Ивана Бастона, другие писали, что наоборот, Иван Бастон — активный а Бориска — пассивный. Но ни то, ни другое не нашло своего подтверждения. Более того, подобные заметки ни того, ни другого не интересовали. Они лишь смеялись и трахали очередную порцию баб.
Ночной клуб был полон всякой шушеры. Времена поистине настали странные. Государства во второй половине XXI века, по большому счету, уже не имели никаких границ. Реалити-шоу «Война» стерла все границы. Слова «граница», «демаркация», «пограничный переход», «таможня», «виза», «АТП» быстро устарели и вышли из обихода. Ты можешь передвигаться, где хочешь, и когда хочешь. Только никто, кроме тебя, не отвечает за твою жизнь. Ты можешь вступить в армию ладонников, воевать на Аляске, жить в Аргентине, а отдыхать в Нидерландах. И там, в Роттердаме, на одной вечеринке, ты легко можешь встретить за одним столом солдата армии НРК и ладонника. Они могли чокаться друг с другом пивом, как старые добрые товарищи. А через неделю — стрелять друг в друга на поле сражения.
В ночных клубах не вечеринках встречался и перетрахивался весь мир: китайцы, мексиканцы, турки, французы, японцы, русские, евреи, ладонники, роботы, мужчины, женщины. Запрещалось только присутствие на вечеринках детей. Дети — святое. Однако у детей был интернет… И этим всё сказано.
Иван Бастон шел по залу уверенной походкой Императора. Свита спешила за ним. Он умел не только воевать. Он умел красиво отдыхать. Так красиво, что стены домов дрожали и рушились. Однажды он в сопровождении «генералиссимуса сухопутных войск и артиллерии» Бори Стерха, Гюстава Жюно, Аарона Обрамовича и двух вооруженных ладонников приехал в ночной клуб. Манерные Густав Жюно и Аарон Обрамович…
Но сначала несколько слов о них. Густав был штатным хиромантом, первым педерастом при Иване ибн Бастоне. Правда, никто не мог упрекнуть Ивана в том, что он спит с Густавом. Он с ним не спал. Просто любил его, как шаловливого котенка. Мало того, Густав предсказывал Ивану то, что тот хотел слышать. Ни больше ни меньше. И еще ходили слухи о его невероятной гибкости, якобы, Густав Жюно запихивал себе в задницу… свою ногу. На полголени. Говорят, это было шоу века. Аарон Обрамович был старым личным брадобреем, парикмахером Ивана — и потомком одного давно забытого олигарха и миллиардера, которого разорила русско-американская война в начале века.
Иван явился на вечеринку с этой свитой и своим появлением привел в восторг публику. Пьяные, обкуренные ладонники вскакивали с мест и приветствовали своего генерала. Он же кивком позволил всем сесть и продолжать отдыхать без церемоний. Но музыка затихла. Из-за колонок выглянул последний ди-джей «на виниле», юный Сенька Спрут. У него, помимо рук, были еще четыре щупальца, которые ему три года назад пересадил от осьминога один тайский врач-самоучка. Операция прошла не идеально.
— Сойдет, — сказал таец своему роботу-санитару.
Поэтому два щупальца беспомощно болтались под мышками ди-джея Сеньки Спрута. А двумя другими он успешно колбасил музыку.
— У нас в гостях, — заговорил в микрофон счастливый Сенька, — великий и могущественный… Повелитель реалити-шоу «Война»… Император… Покоритель Новой Русской Колумбии… Муса ибн Бастон! Поприветствуем его бурными аплодисментами!
Зал взорвался аплодисментами. Иван еще раз отмахнулся — типа, застеснялся, — потом распрямил ладонь за спиной, решив что-то сказать. Шум затих.
Боря Стерх подбежал к ди-джею Сеньке Спруту, запрыгнул на стол и стал что-то быстро говорить тому на ухо. Сенька слушал, смотрел на Императора и молча кивал.
Иван опустил руку, улыбнулся и сказал вполголоса:
— Отдыхайте, любимые мои, отдыхайте.
Его все услышали. Его слышали даже тогда, когда он шептал. Особенно ладонники, которые читали его слова по губам.
Красивые девушки вились вокруг него. Он демонстративно их не замечал. Он знал, зачем сюда пришел.
Его агенты уже давно искали в толпе Лизу Богоявленскую…
— Ту девушку, которая гладила Хулигана по волосам…
Все сыщики, шнырявшие в толпе, знали, кого они ищут.
— Я нашел ее, мой император, — прозвучал в наушниках Ивана голос.
— Где? — потребовал Иван.
— Слева от сцены, у бара, — ответил голос.
Иван со свитой быстро направился туда. Она сидела в одиночестве и потягивала горячий глинтвейн.
Гости расступались перед свитой Ивана ибн Бастона. Он шел к Лизе. Всемогущий, непобедимый, восхитительный. Вокруг нарезали круги поклонницы, которым было не суждено стать женами Императора Мусы ибн Бастона. Мало того, даже Боре Стерху эти энтузиастки были не нужны. Если только охранники-ладонники могли «воспользоваться их вульвами в преддверии влагалищ», — смеялся Борис. Однако охранники находились на службе и не упускали из вида ни одной мелочи. Они — телохранители. «Секьюрити», — как любил их называть Иван.
— Привет! — тихо сказал Иван Бастон, присев рядом с Лизой.
Их сразу же окружили телохранители и свита. Боря Стерх сел рядом с Лизой, забрал у нее глинтвейн и стал пить, причмокивая и приговаривая:
— А-а-а, горячо.
Лиза с удивлением взглянула на Ивана Бастона, который сел по правую руку от нее, потом перевела взгляд на бармена, который засуетился пуще прежнего. За стойку перелез Аарон Обрамович — личный брадобрей Ивана. Он без труда вытолкал прочь испуганного молодого бармена. И стал наливать всем самый дорогой коньяк.
— Кому коньяк? — спросил он.
— Мне, мне, мне, — прозвучали голоса из свиты.
А Иван тем временем пристально разглядывал Лизу Богоявленскую, оператора… какого канала?
— На каком канале вы работаете? — предвосхитил вопрос императора Боря Стерх.
Иван одобрительно кивнул.
Лиза посмотрела на Борю, на свой глинтвейн, который он выпил, и отвернулась.
— Наш человек, — сказал Боря Стерх и громко засмеялся.
Иван внимательно следил за каждым жестом Лизы и о чем-то думал.
А тем времени Аарон Обрамович разливал по бокалам дорогое красное вино из бутылки, слегка пританцовывая за стойкой. Боря Стерх морщился и шевелил губами, как будто подпевал Аарону. Рядом с Борей стоял «полоумный француз» Гюстав Жюно и, мило улыбаясь, потирал руки. Лиза в это время чувствовала на себе тяжелый взгляд Ивана ибн Бастона.
— Что вам нужно? — не удержалась она.
Иван ибн Бастон выпил шампанского, которое налил Аарон, икнул и произнес:
— Я трахаю всё, что шевелится.
— Поздравляю вас, — сразу ответила Лиза.
— У меня к вам дело… — шепнул Иван, коснувшись своего левого уха.
— Хорошо, — ответила Лиза, — только пусть позовут настоящего бармена… И пусть он мне еще раз сделает глинтвейн.
— Кто-то выпил ваш глинтвейн? Кто?! — закричал Иван и музыка стихла.
Он посмотрел на Борю Стерха и произнес:
— «Генералиссимус сухопутных войск и артиллерии» Б — точка — Стерх выпил ваш глинтвейн. Боря, почему ты это сделал?
Боря залез с ногами на барную стойку, с театральным раскаянием опустил голову и произнес:
— Я… испытываю… моральные мучения телесного значения… по случаю… своего дерзкого…
— Я бы даже сказал — дерзновенного, — поправил Иван.
— …дерзновенного поступка… И… так сказать… не испытывая никаких внутренних предубеждений… не ведая, так сказать, подобострастия… низкопоклонства… ибо я — генералиссимус…
— Ну давай-давай, быстрей, Борюсик, — торопил его Иван.
— А что быстрей? Я уже всё сказал, — произнес Боря, спрыгнул со стойки и хлебнул шампанского из бутылки.
Иван ибн Бастон улыбнулся, развел руками и провозгласил:
— А теперь, наверно, музыка. И потанцуем, — он взмахнул рукой и пригласил Лизу танцевать.
Ди-джей Сенька Спрут поставил иглу на пластинку и закричал:
— Слава Императору!
Все вторили:
— Императору слава!
Зазвучала древняя композиция прошлого века «I van lose my heart tonight» C.C.Catch. Иван Бастон неуклюже вытащил Лизу на середину танцпола, обнял и стал топтаться под музыку. Зал зааплодировал и одобрительно загудел. В стороне стояли карлик — Боря Стерх, лохматый парикмахер — Аарон Обрамович и потирающий ладони Гюстав Жюно. Все были счастливы.
Через три часа Лиза не понимала, почему она лежит под капельницей, почему вокруг суетятся худые профессора в очках, о чем-то шепчутся на латыни, замирают в неуклюжих позах, потом опять бегают. Она не понимала, как очутилась здесь… и что с ней происходит.
— Всё будет хо-ро-шо, — услышала она рядом знакомый уже голос Ивана ибн Бастона. И где-то далеко-далеко захохотал преданный карлик Боря Стерх, и опять заиграла «I van lose my heart tonight» C.C.Catch. «Что это за колдовская музыка — C.C.Catch? Зачем мне всё это?»
Изредка к Лизе подбегал Гюстав Жюно, почесывая свою ягодицу, заглядывал в глаза, брал в руки ладонь девушки, рассматривал, опускал и произносил:
— Нет еще.
— Нет еще, — вторили метафизические голоса Бори Стерха и Аарона Обрамовича.
Эти два человека беспричинно мешали операции, которую проводили три профессора императора Ивана ибн Бастона.
— Не суетитесь! — кричал Иван Бастон на своих подчиненных. — Это просто баба!
И сам испугался своих слов.
Далее читать следующую главу романа «Реалити-шоу ВОЙНА», глава 20, «Мент»
Купить книгу Сергея Решетникова Реалити-шоу ВОЙНА, 260 графических иллюстраций.
- 05.10.2021