Роман Двойник. Глава 4 С руками и глазами

Ранее глава 3 Мастурбация

4. С руками и глазами

Я мечтал о девушках. Думал, желал, алкал. Волосы полезли всюду. «Становлюсь мужчиной - подумал я – пора кого-нибудь отъебать» Но кого? Где её найти – Пенелопу или Параскеву? Хуй найдешь! И я стал заниматься всякой хуяцией, наяривать, дрочить, спускать куда попало, пихать свою письку в различные места: в подушку, в диванную щель, в бутылку из-под кефира, в розетку... Ебать мой Хуй!
Хуяк! Меня хуйнуло током. Да так хуйнуло, что я хуйнулся на пол и потерял сознание. Радуга заиграла. Мне чудилась всякая хуйня несуразная. Что я лежу на поляне, а вокруг меня бегают голые девки. Носятся, танцуют, манят к себе, а ко мне почему-то не подходят. Дистанцию, так сказать, соблюдают. И девки, что характерно, очень уж аппетитные. Ножки стройненькие, титички ништяк - торчком, пилотки между ног аккуратненькие такие, розовые. Ага! Такие сногсшибательные девки! Блядский род! Одна девица даже подмигнула мне слегонца. Мол, если бы мне кто-нибудь всадил, я бы не возражала. Это я так себе вообразил. Ну, типа того. Так и я бы не возражал - всадить тебе. Аккурат по саму цурепицу. На такое телесное приключение я завсегда готов. Всадить – это моя главная юношеская мечта. Это моя «сверхзадача» – так сказать.
Гм. Только, блин, тёлки бегают рядом, а ко мне не идут. Я к ним. Ёбт! Они от меня! И тут я понял, что оторвать ступни от земли не могу. Что держит меня какая-то неведомая хуйня. Сила. Магнит. Матрица. И цель моя высшая недостижима.
Опять радуга. ЗТМ и тд и тп.
Я пришел в себя после удара током. Ебиться сердце перестало! Во рту кисло. В жопе горячо. Глаза от света режет.
Но в бестолковке вдруг как-то всё просветлело. Ага. Как будто легче стало. Чётко всё. Ясно. Складно. Как в песне. Я принялся досконально анализировать, что со мной случилось. Анализировал, анализировал и вдруг понял, что жажда женской плоти во мне утихла. Как будто бы девушка с аккуратной пилоткой между ног слегонца подмахнула мне два-три раза. Или даже четыре. Как будто бы опустошили меня всего. Как будто бы всё моё юношеское семя из меня вышло на радость растущему организму. Как будто Параскева выпила из меня все соки. Такую чистоту внутреннюю я испытывал! Такую чистоту! Как будто ангел поселился во мне заместо похоти. Безумного юношеского вожделения как не бывало. Благодать! Полный тип-топ. Вертоград.
Мне захотелось посмотреть на себя в зеркало. Я поднялся на ноги, подошел к трельяжу с тремя зеркалами, взглянул. Бог мой! Глаза искрятся! Свет, значит, излучают. Точно ангел в меня вселился. Точно победил я главного демона блуда. Точно маслом пожар потушил. Я поднял руки вверх. Потом расставил их в стороны, взглянул на себя. Ну, натуральный Иисус (прости меня Господи!). Только юный очень. И без дырок в ладонях и без нимба из колючей проволоки. Далее я посмотрел на хуй… Что с ним случилось после розетки. Глядь! Блядь! Что такое!? Я закрыл глаза.
- Изгонящии мя ныне обыдоша мя. Господи, яко немощен есмь!
Еще раз глянул.
Блядь! Глядь! Ёбаный в рот! Ужас! Глюки! Я ничего сегодня не принимал. Видит Бог. Господи, ты чё так надо мной прикалываешься!? Обещаю, не внимать больше срамным пожеланиям и суетным ласканиям, если начнет во мне возгораться греховный пламень… обещаю тушить его слезами.. или маслом… но не бензином… Но, блин, восстала во мне плотская брань… Господи!
Я открыл сначала один глаз. Затем второй. Видение не пропало. Кошмар! Я подумал, что зеркало трельяжа дает искажение. Схватил со стола хрустальную вазу и стал колотить по зеркалам. Кровь брызнула. И зеркала, и ваза, и руки были разбиты. Изнасилованный ранее плюшевый мишка смотрел на меня с упрёком, мол, так тебе и надо. Подушка хохотала диким смехом. Кровь капала на пол. Я посмотрел на свой хуй без зеркала. Не может быть! Этого не может быть! Глюки! У моего хуя выросли руки и глаза. Маленькие ручки прямо под залупой и маленькие глазки на залупе. А между глаз получилась уздечка (frenulum praeputii). Блядь! Этого не может быть. Кровь с моих рук продолжала капать на пол. А когда уздечка зашевелилась подобно губам и когда мой Хуй заговорил, я под общий смех плюшевого мишки и извращенки-подушки опять потерял сознание. Разжжение убило меня.
Снова я был на поляне. Вокруг прыгали девушки с аккуратными пилотками между ног. Сначала было хорошо. Я подумал, слава богу, что мне эти кошмары про розетку, про хуевые руки, про смех плюшевого мишки, про разбитый трельяж снятся. Надо же как меня шандарахнуло? Или чё?
- Хуй в очо не горячо?
В плечо меня кто-то толкнул. Рядом со мной сидел мой Хуй с глазами, руками и шевелил уздечкой как губами. Хуйло натуральное. Как он вырос до таких размеров? С его уздечки слетали человеческие слова:
- Ты охуенный парень! Мори, какая хуетень. Пиздато, неправда ли? У тёлок охуенные пилотки. Параскева – то что надо. Драгоценное стяжание – девственность в правом помысле… Параскева – ого! Тёлка!
И он показывал пальцем на голых девушек. И палец-то… палец у него теперь уже обычный… Человеческий… Как у меня палец. Как у Пимыча палец. Откуда у Хуя такой палец!? Откуда у хуя руки, ноги, лицо!?
- Хуйня, глюки, я не обрадую чужих бесов, - отвечаю я и вдруг начинаю чувствовать нестерпимую боль в паху, как будто бы я пережил экстренное хирургическое вмешательство. Боль нестерпимая. Адская боль.
# # #
Наконец я пришел в себя. Потолок. Люстра с пластмассовыми висюльками, за которой мама два года назад отстояла в очереди весь день. Я лежал на полу. Зеркала как прежде разбиты. Значит, я всё-таки хуйнул трельяж? Что я скажу родителям? Хуй его знает. Зачем я сунул член в розетку? Хуй его знает. Больше никогда не буду пихать мой нежный член в розетку. Что с моим двадцать первым пальцем?
- Со мной всё в порядке, - ответил Хуй и хлопнул меня по плечу, - Как ты себя чувствуешь, брат?
Господи, помилуй…
Аминь.

Далее по ссылке 5 глава Как ангел. Ночь сплошных...