Роман Двойник. Глава 24 Танец боли

Ранее по ссылке 23 глава романа Двойник Золото

24. Танец боли
Когда Рыжий вместе с охраной – наколкой «подводная лодка» – вышел, Гендель перестал хохотать, хлопнул в ладоши, снял с носа прищепку и скороговоркой выговорил:
- Ниндзя-терминатор – зелёное говно! Ну что, терминатор, будем говорить или как? Где двести грамм золота?
Справлюсь ли я с этими двумя говнюками? Думал я. Один - дрищ. Второй - покрепче. Второй даже в юности убивал милиционеров… Гм. Скорее добивал. Тоже слабак. Я принимал решение. Секунда, две, три… Я вырву их медные клювы, когти, крылья… Пока я думал в помещение вошел большой двухметровый широкоплечий Ахилл. Ёб-тыр-тры. Всё. Я понял, что с этим гигантом точно не справлюсь. Этого немейского льва мне сегодня без подручных средств и оружия не завалить.
Гендель опять запел:
- Салам алейкум, камера родная. Салам алейкум, длинный коридор. Салам алейкум, лысый мой начальник. Салам алейкум, курва прокурор…
Узбек еще раз допел за ним две последние строки:
- Салам алейкум, лысый мой начальник. Салам алейкум, курва прокурор… Гендель, я тебя, суку, когда-нибудь прибью. Ты меня заражаешь…
Гендель возмутился:
- Чем?
- Песней твоей дурацкой.
- Песня не дурацкая. Песня хорошая… про жизнь… нелегкую…
Он взглянул на меня и спросил:
- Правда же, Шмель? Ты, Шмель, конечно, терминатор, но мы тебя разберем на части. У меня такое хобби – разбирать терминаторов на части.
Я молчал. Меня привязали к стулу. Гендель дышал на меня гнилью своих зубов и прихохатывал:
- Охуярим, ой – охуярим!
Когда Ахилл показал своё лицо, я понял, что он поэт своего дела. Его монголоидное ебало светилось от счастья. И мне стало больно уже от первых мыслей. Он разложил на столе пять-шесть предметов (шипы, наручники, ножницы, шило) и вдруг стал танцевать перед ними. Он танцевал без музыки, исполнял нелепый однообразный, но до ужаса красивый танец восточной боли. Танец мучений. Танец преждевременной смерти. Ахилл переминался с ноги на ногу, кружился вокруг своей оси, вытягивал руки перед собой, сжимая кулаки, вертел этими огромными болванками. Потом брал себя за уши и поднимал к потолку. Еще и еще. Гарик Узбек и Гендель равнодушно смотрели на это зрелище. Узбек временами щелкал семечки или зевал от скуки, а Гендель курил сигарету и ковырял в носу. Ахилл танцевал. Что это был за ритуальный танец? Мне не ведомо. Но то, что было страшно, это факт.
Гендель взволнованно шептал мне на ухо:
- Он главный врач психушки специального типа. Хи-хи-хи. Орган насилия… Большой орган насилия.
А потом началась боль. Не могу описывать картинки, ибо мало, что помню лишь вспышки света, помутнения, острую и тупую боль. Чего они от меня требовали, я не понимал. Мне просто было очень больно. Это пиздец всему! Ахилл вырывал мне ногти, ломал пальцы. Но я ему ничего не мог сказать. Вероятно, если бы я что-либо знал, то обязательно бы рассказал. Ведь то, что показывают в кино, когда люди переносят пытки, выдерживают переломы пальцев и вырванные ногти, не сказав ни слова - это на самом деле кино. Правда в том, что, когда у тебя рвут ноготь, ты готов рассказать всё, что угодно, лишь бы прекратить эту агонию. Ибо боль - это великий правдоискатель. Так добивались показаний в 30-х годах. Так отрекался Галилей. Так Великий Правдоискатель Боль заставляет говорить всякого. И в этом нет ничего предосудительного. Самое страшное в пытках, когда ты не знаешь ничего. Когда ты не знаешь, что сказать. Вот тогда пытка - это более, чем причинение мучений. Тогда пытка - это ад на земле в виде танцующего Ахилла чувашского происхождения. Я не знал, чего от меня хотят. И это было ужасно. Мне вырвали пару ногтей и сломали один палец. Я орал и просил меня помиловать. Просил не причинять мне боли. Ахилл в ответ танцевал. Гендель нервно курил и ел козюльки, а Узбек зевал и временами щелкал семечки, сплевывая шкурки на пол. В конце концов Гендель не выдержал и, сквозь слёзы, произнес:
- Да скажи ты им, куда спрятал золото?
- Какое золото!? - ревел я.
- Царское. Которое ты пизданул, - заплакал Гендель, - Скажи! Мне же тоже больно.
За эти слова он получил в глаз от Узбека.
- А-а-а! - орал Гендель.
Узбек пнул его по лицу. Нос хрустнул. Кровь хлынула.
Гендель не унимался:
- Ма-ама! Не надо… Только меня не надо… Я всё скажу… Всё золото находится в ядре Земли… Да!
Узбек продолжал бить Генделя. Ахилл танцевал и истязал меня. Кровь хлестала во все стороны. Полный апокалипсис. И всё из-за золота, которого я не видел. Но добро всегда побеждает зло.

Далее по ссылке 25 глава романа Двойник Зелёные глаза