Рассказ Мои проститутки, автор Сергей Решетников

Детство

Какой красивый закат, господа и дамы! Черт побери!
Когда мне было десять лет, я очень боялся женщин. Мне казалось, что они из другого мира, из другого теста, другой породы, с иным запахом. Я был глубоко убежден, что моя любимая мама – не женщина. Только ей я мог доверить свои слезы. Но я взрослел. Черт знает, откуда появилась необходимость держать одноклассницу за руку, целоваться со своей первой любовью в грязном подъезде, обнимать после выпускного вечера молодую практикантку. Что со мной происходит? Сначала были месяцы разочарований. Все мои друзья уже лишили себя невинности, а я боялся, стеснялся, комплексовал. Я позволял себе целовать девушку, ласкать её груди, но никак не мог решиться на близкий контакт: писька в письку. Это бесило меня, я ненавидел себя. Невыносимо. Меня могли засмеять. Всех своих друзей я убеждал, что уже давно испытал вкус женщины, что я уже матерый мен.
- Мужики, однажды у меня была такая потрясная телка. Закачаешься. Такие эффектные титьки.
Димка подскакивает ко мне:
- Да ну. И чё?
- Чё-чё. Под нами кровать ходуном ходила. Вот чё.
Пацаны смеются, Серега больше всех:
- Да врешь.
- Бля-буду.
Друзья меня звали на общаг: человека три-четыре, а то и семь шли к известной во всем городе Галюхе. Галюху звали просто – Щель. Пацаны укладывали её на грязную постель в одной комнате, выстраивались в очередь в другой и по одному к ней входили, ебали её до умопомрачения. Однажды взяли меня с собой. Я сидел, смеялся вместе со всеми, ждал своей очереди. А сигарета в моих руках безнадежно тряслась. Что со мной происходило в тот момент? Я как огня боялся Галюхи. Мне казалось, что ребята совершают подвиг, когда заходят к ней в комнату. Я готов был выброситься из окошка, только лишь бы не к ней в постель. Очередь дошла до меня. Я, блестяще сыграв роль видавшего виды ебаря. Нахохлился, напрягся…
Серега говорит:
- Ну, чё, братела? Бери низкий старт. И впердюль ей по самые «не хочу». По самую рукоятку. Сделай её так, чтобы мы здесь оглохли от криков.
Я смелый такой, типа:
- Не боись, пацаны. Повеселимся от души.
Димка толкает меня к двери:
- Иди давай, террорист. А то дыра остынет.
- Ну, пошел.
Серега хлопает меня по плечу:
- Иди резче.
- Пошел.
И я почти, что смело вошел, спертый воздух ударил мне в нос. Она недвижима, лежала передо мной, темноволосая, голая, с густой гривой на лобке, по её ногам текла сперма. Как будто на её промежность нечаянно вылили кастрюлю киселя. Мне стало плохо, я сел в кресло рядом. Она улыбнулась и сказала:
- Закури мне сигарету.
Я сделал это. Она взяла сигарету и подмигнула мне. Я, не приближаясь, просидел у неё в пределах получаса. Галюха-щель лежала, беспрерывно курила и улыбалась. Мой позор был для неё получасовой передышкой. Нас обоих это устраивало. Полчаса молчания с дешевой шлюхой. Это врезалось в мою память на всю жизнь.
Ночью моя подушка была мокрая от слез. Это было невыносимо.
И вот наконец-то секс случился. На первом курсе института. Меня облюбовала второкурсница. Она целый вечер не давала мне покоя, потом заманила в свою комнату, быстро раздела и затащила меня на себя. Я кончил в одну минуту. Потом слез. Она стала меня успокаивать. А я нюхал свою руку. Ладонь сногсшибательно пахла пиздятиной. Я решил, что это всё грязно и что больше с женщиной никогда, ни за какие деньги связываться не буду.
Шок прошел через полгода, когда я встретил свою вторую, как мне казалось, любовь. Меня радует одно: в дальнейшей моей судьбе были превосходные женщины.
Общеизвестно и закономерно: за даму всегда нужно платить, искусством, разумом, а подчас жизнью. Меня больше устаивали женщины на час. Четыреста-пятьсот (в Москве значительно дороже) рублей и никакой волокиты, никаких дешевых комплиментов, чайных роз, кокетства и мажора. Всё просто: деньги у вашей "мамки" в кармане, я за вас заплатил, купил, куплю еще, быть может, потом, если вы оставите о себе хорошие впечатления. Раздевайтесь… Ложитесь… Я готов.
У меня были проститутки. Я их любил. Любил глубоко, искренно, нежно. Но понимал, что приручить их всех у меня не хватит сил. У меня не хватит денег, чтобы обеспечить им безмятежную жизнь. Мне было досадно, когда они среди ночи уходили от меня, когда они шли дальше зарабатывать деньги. Я в этот момент был убогим. Надо было отдать все деньги мира, чтобы они были со мной. Я не мог этого сделать. Моих финансов, слава богу, хватало раз в две недели на мою новую любимую девушку. Я брал её на час. Потом продлял удовольствие общения еще часа на четыре. Мы беседовали, рассказывали друг другу о себе, врали, нас это устраивало. Мы тонули друг в друге. Это самая потрясающая театральная сцена, которую я познал за свою жизнь. Я обожал этот театр, я обожал своих проституток. Их было много, но они такие разные.

Лилия

Любовь – это самая удивительная выдумка на земле, самая изумительная иллюзия. Я не один раз любил в этой жизни, и ни разу любовь не принесла счастья. Это такая сногсшибательная встряска, это такая лихорадка, хуйня полная иллюстраций, за которой следует легкое или долгое выздоровление. Зато после болезни ты чувствуешь себя на высоте. Кто никогда не болел, тот никогда не познает прелесть здоровой жизни. Я умел жить, умел любить, разочаровывался, разочаровывал. Клал свою письку на стол доктору-венерологу и смотрел в потолок. Что на этот раз мне преподнесла злодейка-судьба? Какие такие бактерии сегодня поселились во мне? Меня устраивала такая жизнь. Я плевать хотел на мораль, я старился вместе с веком. Хотя настало время: век умер, родился новый, а в моей жизни практически ничего не изменилось. Женщин меньше не стало. Только к началу нового века я был уже за безопасный секс, и то не всегда. СПИДа я не боялся. Смерть меня не страшила.
Жил я на тот момент в старом добром Томске. Город готовился к своему четырехсотлетию, преображался и благоухал. Я видел, какие бешеные деньги тратились на благоустройство, и видел простых людей, которые покупали в магазинах колбасу второго сорта, где сои было пятьдесят процентов. Богатые становились всё богаче, бедные беднее. А среднего класса так и не было. Такая была Россия. Мутный водоем. Практически революционная ситуация. Я был благовоспитанным служащим одного из отделов на крупном нефтехимическом предприятии, не пил по бистро пива, не шлялся пьяным по ночным магазинам. Денег мне, слава богу, хватало. На фоне поголовного прожиточного минимума я жил очень даже неплохо. Выпивал после работы в ресторане рюмочку Хенесси и спокойно шел домой.
В один прекрасный вечер я нахожу в бульварной газете уйму предложений с красивыми полуобнаженными дамами на фотографиях, размышляю о том, на каких крепких ногах в Томске бизнес проституции. Студенческий город. Хорошая подработка для девушек. Решаюсь позвонить в клуб знакомств.
Девочка по вызову. Проститутка. Так в моей жизни появилась она. То, что её звали Лилия, я узнал с третьего захода. Как удивительно она делала минет. Мне было 28 лет, когда я испытал всё это. Это была женщина—вулкан, женщина—крик. Она была исключительно мягкая на ощупь, и солено-сладкая на вкус. У неё были необыкновенно белые зубы, и она с таким нескрываемым удовольствием глотала сперму. У неё была некрепкая грудь. Ребенка нужно было кормить, и она пошла в проститутки. Я ей задавал вопрос: почему. Она мне отвечала:
- А как?
И я замолкал. А правда – а как?
Мы ложились под одеяло и слушали Тома Уэйтса. Рассказывал больше я, а она слушала, слушала и улыбалась. Глаза её тоже улыбались. Она же меня спрашивала:
- Почему ты такой грустный?
- Я пожимал плечами. Это был вопрос, на который мне никогда не хочется отвечать. Потом я созревал до еще одного полового акта, и мы снова занимались сексом. Я сажал её на кресло, раздвигал ноги и стоя на коленях, энергично входил в неё. Она же при каждом движении издавала возглас. Это могло продолжаться бесконечно. Я был в восторге от этих криков, соседи тоже. Мы могли совокупляться так на кресле до бесконечности. Мы становились частью животного мира. Мы сливались с природой. И презервативы нам были не нужны. Когда я заканчивал, задавал вопрос:
- А ты со всеми без презерватива?
- Нет. Только в особых случаях.
- А вдруг я носитель ВИЧ?
- Ну и что.
Я полюбил её за легкомыслие, за волны возгласов, за лучезарные глаза. Я подумал на ней жениться. Но какая пропасть нас с ней разделяет? Пропасть, которую выстроил я, купив её на три часа. Она в моем полном распоряжении на три часа. Я ей читаю стихи, пою под гитару песни. Потом кладу её ноги на плечи и вхожу в неё. А она срывается на крик от удовольствия. Нас это устраивает. На три часа нам хорошо. Полторы тысячи денег стоит это удовольствие. Мне не жаль этих денег.
- Я ничего не хочу менять в этой жизни, меня всё устраивает, - сказала мне однажды Лилия.
- Но твоя молодость не вечна.
Она приблизилась к нему близко, поцеловала в плечо и сказала:
- Я не думаю о том, что будет завтра.
- Я тоже… стараюсь не думать.
И мы вошли в поле любви в очередной раз. Она встала на колени, продвинулась ко мне, взяла член в руки и смело воткнула его в себя. Это было похоже на самоубийство. Она сделала себе харакири. Я взглянул на потолок. Потолок был такой же, стены были такими же. А я уже другой. Внутри меня просился наружу мальчик по имени Оргазм. Он требовал себя освободить. Мне пришлось поддаться спустя некоторое время. Лилия – потрясающая женщина. Сначала я её жалел, а потом понял, что не нужно. Она счастлива. Она любит свою работу. Она превосходно выполняет свою работу. По образованию она психолог. Таких женщин нужно носить на руках всю жизнь. А я её покупаю на три часа. Мы встречаемся с ней раз в две недели. Нам этого достаточно. Хотя иногда я скучаю без неё. В груди тихо-тихо скулит мальчик по имени Оргазм. Но потом у меня находится лишнее время, лишние полторы тысячи денег, и я провожу вечер с ней, с прекрасной женщиной, которую я люблю. Она умеет меня слушать.
Когда мы с ней не встречались, мы созванивались. Она мне посылала трогательные SMS ки: "Я тебя обожаю. Малыш!" "Ты мне дорог!"
Ты мне тоже дорога, любимая! Я интересовался у неё, как дела на работе. Она сначала нехотя, а потом с удовольствием рассказывала. Мне были интересны её байки о разных мужчинах.
Лилия звонит мне по телефону:
- Я была у него утром. От него ушла жена. Он сначала был зол и обижен. Я его успокоила.
- Лилия, ты мой самый настоящий доктор.
Потом совершенно неожиданно она попала в больницу. В гинекологию. Я позвонил ей на мобильный телефон, хотел пригласить её к себе, а она сказала, что лежит под капельницей.
В больнице всегда пахнет больницей…
В больнице Лилия лежала под чужой фамилией, по чужим документам. Я приехал к ней первый раз, привез целую сумку продуктов: мясных деликатесов, фруктов, соков, шоколада. Она от неожиданности растерялась. Я обнял её. Мы стояли молча, не знали о чем говорить. Мимо шли люди. Они вполне могли принять нас за мужа и жену. Но она была девушка для секс-услуг, а я клиент. На прощанье я её поцеловал. Лилия готова была расплакаться.
Я посещал её в больнице каждый день после работы.
В пятницу она мне позвонила:
- Ты можешь приехать на машине? На выходные меня отпускают домой.
- Конечно, могу, - ответил я без промедления.
Мы ехали в машине. Она изредка на меня поглядывала, в её глазах читалось обожание. Мы подъехали к её девятиэтажному дому. Она жила с другими девочками, которые работали по вызовам. Я вышел из машины, открыл ей дверь, подал руку. Она изящно вышла, остановилась. Я сказал:
- Провожу тебя до подъезда?
- Проводи.
Десять метров до её подъезда. Я считал каждый шаг. Я провожаю домой свою дорогую проститутку. Вдруг мы останавливаемся, прижимаемся друг к другу. Я касаюсь её губ губами. Она тает от поцелуя.
Из меня вырывается:
- Могу я попасть к тебе домой?
Лилия прижалась ко мне и тихо сказала:
- Клиентам к нам домой приходить нельзя. Такой закон.
- Конечно, я же клиент, а ты - девушка для секс-услуг. Я совсем забыл.
Черт, всё ведь уже ясно! Я самый настоящий клиент. Я сам выбрал себе свою судьбу. Знаю, каждый за женщину платит.
Больше я с ней никогда не встречался. Я клиент… Она… Она несколько раз мне звонила, спрашивала: не обиделся ли я. Я отвечал, что никаких обид, говорил, что тороплюсь, что много дел, что позвоню потом.
- Мы ведь с тобой остались при тех же ролях на этой театральной сцене. Ты – девушка для секс-услуг, я – клиент.
Она потом перестала звонить. Я её постарался забыть. Я ведь всего лишь клиент. А однажды я получил одну трогательную SMS-ку: "Я тебя обожаю. Малыш!"
Я тебя тоже… обожаю. Моя дорогая женщина.

Галина

Я был спокоен… Да. Было время, были деньги. Уже всё осточертело. Ни фига не хотелось делать.
Совершенно случайно я наткнулся на газету. Клубы знакомств. «Злата», «Диана», «Таис», «Эсмеральда», «Сильвия». И телефоны. Много телефонов. Это всё на что сознательно идет моя душа, требующая разнообразия. Я знаю цену женщинам. Я люблю, когда всё ясно. Час – четыреста, пятьсот рублей. И она моя. И ты не бегаешь за ней с букетом цветов, с коробкой шоколадных конфет и с бутылкой коньяка. Ты не плачешь по ночам в подушку. Ты их всех любишь, любишь за деньги.
Я делаю звонок:
- Аллё. Я вас слушаю, - слышу женский голос в трубке.
- Я вас тоже слушаю.
- Но это не секс по телефону…
- Я понимаю, это лучше.
- Вы хотели девушек заказать?
- Да.
- Сколько?
- Одну.
- На сколько?
- Пока на час.
- Ждите. Через пятнадцать минут будем.
Я всегда немного волнуюсь в эти пятнадцать минут. Время ожидания. Баловство, конечно. Но всё равно трогательно. Как будто тебе невесту привозят. А ты сидишь, кусаешь ногти, в предвкушении. Ты всё приготовил для вечера: бутылку сухого вина, персики, шоколад, пару банок пива, на всякий случай. Ты чисто вымыт, выбрит, принял холодный душ, надел новые трусы. Полная боевая готовность. Как перед смертью.
Входят девушки. Три молодых, симпатичных, но уже испробованных жизнью. Одна, помоложе, голубоглазая крашенная блондинка с нервными руками, другая, нарочито улыбающаяся полногрудая шатенка, третья – небольшого роста, смуглая брюнетка, которая смело уселась на диван, и пристально в меня уставилась. Я опускаю глаза. Раздумываю. Самая щекотливая минута. В дверном проеме появляется "мамка", хозяйка. «Мамка»:
- Выбирайте.
Я тщательно рассматриваю "мамку". Она длинноногая, упругая. Белая кожа. Уверенный взгляд. Каштановый волос.
Выдаю мамке:
- А вы останетесь?
Она криво улыбнулась:
- Я не остаюсь, молодой человек.
- А жаль.
Я не стал настаивать, показал пальцем на сидящую на диване брюнетку. Остальные, как по команде двинулись к выходу. "Мамка" требовательно на меня посмотрела:
- На сколько заказываете?
Я еще раз с ног до головы оглядел брюнетку, потом "мамку" и сказал:
- Пока на час.
«Мамка» взяла деньги, улыбнулась уже мягче.
- Желаю вам приятно провести время.
И вышла. Я закрыл за ней двери и громко сказал:
- Время пошло.
На это брюнетка не отреагировала, встала и принялась осматривать квартиру, трогать руками обои.
- Хорошо у тебя.
Я подошел к ней, коснулся рукой её спины, грубо прижал её к себе и сказал:
- Раздевайся, ложись, чай пить будем.
Она засмеялась и стала раздеваться. Медленно-медленно. Я быстро сбросил с себя всю одежду и с нетерпением рассматривал её. Долго, слишком долго. В завершении она сняла черные трусики и тихо сказала:
- Ложись, мой ангел.
И «ангел» лег. Она спросила:
- Как тебя зовут?
Я сказал:
- Ангел.
- Красивое имя.
Она легко коснулась моего чуть напряженного члена и шепнула:
- Мой ангелочек сейчас поднимется в небо… Я откушу твой большой член.
………
И она стала моей новой женщиной. Член у меня на самом деле небольшой. Это она мне комплимент отстегнула. Хотя размер письки – еще не показатель боеготовности и активности.
Я спросил её:
- А как тебя зовут?
- Меня зовут Галина.
- В моей жизни уже была одна Галина.
- Красивая?
- Не знаю. У неё была кличка Щель. Это была бесплатная давалка, соска. Её укладывали в одну комнату, а в другой комнате выстраивалась очередь из пацанов с грязными членами.
- Какие ужасы ты рассказываешь. Не надо мне больше говорить про ту Галину. Лучше расскажи, чем ты занимаешься?
- Я занимаюсь всякой хуйней.
- Тогда я, по-твоему, чем занимаюсь?
- Ты занимаешься делом, женским делом. Твоя профессия – это мировая классика.
Она коснулась моего подбородка, улыбнулась и сказала:
- У тебя ямка.
Я потрогал себя по однодневной щетине, коснулся указательным пальцем ямки на подбородке и сказал:
- Мой папа называл это жопой.
Галина громко засмеялась, закрывая лицо руками, потом спросила:
- Какая у тебя цель в жизни?
- Я не думаю о будущем. Живу сегодняшним днем. Моя цель – жить. А у тебя какая цель?
- Я мечтаю открыть свой собственный публичный дом.
- Хорошая мечта.
Я подумал: почему же у меня нет подобной цели. Публичный дом я открывать не хочу. Ничего мне не нужно. В этом мире бизнеса я чувствую себя как рыба в воде. Я маленькая рыбка, которую в любой момент может проглотить хищник. Но меня это не волнует. Меня не волнует и голод. На дне много пищи. Я потребитель. Я хорошая маленькая рыбка, но почему у меня нет желания стать большим хищником? У меня нет амбиций. Мне приятнее провести вечер в однокомнатной квартире с обнаженной проституткой и с бутылкой молдавского вина, чем в дорогом ресторане с изысканными французскими винами и кокетливой дамой, которая, если ты будешь настойчив, в конце концов, тебе даст. И ты поймешь, что секс с ней ничего хорошего. Что в постели она, как селедка. Что изо рта у неё пахнет. Потом ты её провожаешь, и всё равно вызываешь проституток. Так зачем весь этот фарс?
- О чем ты задумался? – легла на мое плечо Галина.
- Правильно. Зачем я задумался. Я думаю, а время идет.
Мы стали заниматься сексом. Галина была маленькая, хрупкая. Мне было жалко её. Сверху на ней я был тяжелый. Пришлось поменять позу. Она встала на четвереньки, я сзади.
Я смотрел на потолок, потолок был таким же. Стены были такими же, а внутри меня жил мальчик по имени Оргазм. Он просился на свободу. Я был не против.
- Почему у тебя глаза грустные?
Я промолчал.
Зазвучал сотовый. Как я ненавижу, когда звонит сотовый… Это значит, что я кому-то срочно понадобился, от меня что-то нужно… Если это определяется мой шеф – грущу… Номер не определился. Я взял трубку.
- Слушаю.
В трубке я услышал "мамкин" голос:
- Время, молодой человек. Время закончилось. Отпускайте девушку.
Я, не долго думая, ответил:
- Я отставляю её еще на два часа.
- Хорошо. Деньги отдадите Галине.
- Добро.
- Желаю приятно вам провести время.
- Спасибо.
Я выключил телефон. Галина лежала под одеялом и улыбалась. Деньги в сегодняшней жизни решают всё. Деньги – это сервис, уют, комфорт, любовь, бог, в конце концов.
Внутри меня зрел мальчик по имени Оргазм. Потом Галина сняла с меня очередной презерватив, завязала его узелком.
Галина подняла перед собой использованный презерватив. Вот, еще одну лялечку родили.
И мне стало плохо. Лялечку родили. Хотелось застрелиться, не было пистолета. Петля – это грязно и не эстетично. Цивилизация меня испортила в самом зачатке. Я потребитель до мозга костей. Я клиент.
Буду жить. Я проводил Галину до машины, помахал рукой "мамке" и пошел в магазин купить коньяка, потому что жить в трезвом состоянии тяжело. Спиртное – это показатель слабости, но я и не хочу быть сильным. Я не хочу быть хищной рыбой. Меня устраивает, что я маленькая рыбка-потребитель, рыбка-клиент. У меня нет амбиций. Мне уже поздно покорять Москву. Меня устраивает этот полный проституток старый аквариум под названием Томск.

Июль 2003 года