Роман «Спайс», 6 глава «Аналог ТГК», автор Сергей Решетников

Здесь читать 5 главу романа «Спайс» «Потуши сигарету»

Николай Жуковский: Менделеев придумал водку, а я синтезирую аналог ТГК…

Гроздья рябины свисали высоко над лавочкой. Он встал на лавочку, подпрыгнул, попытался схватить ближайшую красную гроздь, но не получилось. Он приземлился на асфальт.
Осенью дворы пустеют. Становится слякотно и грустно. Жуковский был молодым худощавым студентом. Он стоял перед окнами профессора и пытался заглянуть в квартиру. Что за чудо там происходит? Из чего состоит лаборатория профессора?
Когда-то в 91-м году профессор преподавал на полставки в одном из столичных университетов. Коллеги его, как всегда, не очень жаловали. Больше даже опасались из-за его нелюдимости и некой странности. Вот как о нем, например, рассказывал коллегам преподаватель высшей математики, доцент кафедры, Павел Денисович Чаминог:
- Нельзя, конечно, отрицать, что Ивановский очень хороший ученый, но человек он, извиняюсь за выражение, более чем странный. С ним же разговаривать категорически невозможно. Вчера подхожу к нему на перемене, встречаю с улыбкой, здороваемся. Он, как всегда, хмурый, протянув руку и уставившись в пол, кряхтит и сопит. Сопит и кряхнит. И глаза прячет. Так как будто бы я преступник какой. Со мной, видите ли, неловко здороваться… Получается так. Мало того. После я заговорил о политической ситуации в стране, о том, что нынешние власти не поддерживают российскую науку. Известно всем, я ничего не имею против действующего президента. Скажу больше, он всё делает правильно. Но наука российская пребывает в упадке. Я это и сказал Ивановскому. Он в ответ молчит. Кряхтит и сопит. Глаза прячет. Не поддерживает, значит, разговора. Я тут, грешным делом, подумал, а не имеет ли он связей с органами госбезопасности. Я немного переосмыслил ситуацию, стал ему рассказывать о том, что я совершенно искренне поддерживаю президента, совершенно искренне, а он опять на меня не смотрит, сопит, кряхтит, как будто я рубль у него украл…И что ты предлагешь с этим делать?
Никто из ВУЗовских работников с Ивановским общего языка найти не мог. Поначалу как-то еще пытались приобщить его к общественной работе, но потом плюнули и смирились. А профессору только этого и нужно было, чтобы не трогали.
Он раз в неделю незаметно проникал в здание универа, поднимался на четвертый этаж, проходил незамеченным в аудиторию, вставал за кафедру, раскрывал общую тетрадь и, застыв на месте, ждал студентов. Студенты входили после перемены, здоровались, садились по местам и – лекция начиналась. Ивановский преподавал химию.
Когда начиналась лекция, он из плюгавого мужичка с бороденкой и в мятом пиджачке моментально превращался в настоящего оратора и трибуна. Он настолько перевоплощался, что студенты с замиранием сердца смотрели на него. А он вещал, и не было ни одной минуты, чтобы студенты загрустили или зевнули от рутины и от скуки. Ивановский читал лекции превосходно. В его лекциях соединялись различные науки: химия, молекулярная и клеточная биология, генетика. Он рассказывал о возможных обезболивающих средствах, о новых методиках в химии, о том, что в перспективе будет возможно искусственно создавать и контролировать разум. Однако он тут же оговаривался, что это очень опасно для человечества. Ибо этими методиками могут воспользоваться люди недобросовестные, которые будут делать из других людей «счастливых» (в кавычках) зомби. Он рассказывал о возможности воздействовать различными препаратами на мозг человека, воздействовать так, что человек не будет понимать, что он делает.
- Когда же будет синтезировано такое вещество, которым можно зомбировать людей? – спросил студент третьего курса Николай Жуковский.
Профессор тяжело вздохнул и ответил:
- Мысль материальна. Думаю, что очень скоро.

Никто из студентов не предполагал, что профессор близок к изобретению подобного препарата, только он называл его препаратом Счастья.
Николай Жуковский не пропускал ни одной лекции профессора. Он всегда приходил вовремя, садился за первую парту и внимательно слушал. На всех остальных лекциях он старался сесть подальше, чтобы незаметно от всех отвлечься, помечтать, пофантазировать, только бы не слушать, например, занудную Евдокию Петровну или читавшего лекции по книге физика Иннокентия Дмитриевича, сына известного советского писателя. Нужно отметить, что, собственно, студент Жуковский никогда не подавал особых надежд. Мимо него как-то благополучно проходили всякие олимпиады, награды и поощрения. Но он и не переживал по этому поводу. Он жил одной наукой, которой хотел посвятить свою жизнь – химией. Однажды он признался приятелю, что давно мечтает синтезировать аналог Δ9-тетрагидроканнабинола (ТГК), основного активного компонента марихуаны, который бы помог человеку избавляться от болей и депрессий. Это мысль пришла ему в голову, когда он до тошноты напился мОнаги. Кто не знает, - монагу делают так. Ставят на огонь котелок или кастрюлю с молоком, добавляют сахар, потом кладут прессованную свежую коноплю, обернутую в марлю, вываривают. Молоко становится зеленым. Далее, вытаскивают вываренную коноплю, и кладут новую. Опять вываривают. Приготовление можно на этом и прекратить, а можно выварить еще. Какая кому крепость монаги нужна. Потом же варево остужают и пьют, либо до достижения нирваны, либо до блювотины. Жуковский напился до блювотины. Когда он пришел в себя, его депрессия еще более усилилась, тогда-то он и решил, что должен изобрести такой препарат, который бы заменил все другие психотропные средства. Легальный аналог Δ9-тетрагидроканнабинола (ТГК). Жуковский знал, что профессор тоже работает над этим. Только мечтал профессор совсем о другом. Он мечтал об абсолютно безвредном для организма человека обезболивающем средстве. А тут он прекрасно понимал, что ТГК есть ТГК. Так же, как и его возможные аналоги. Они обладают психотропным действием и вызывают ряд побочных эффектов: галлюцинации, тревогу и страх. Профессор же мечтал синтезировать такое вещество, которое бы позволило людям быть счастливыми. Которое бы сделало людей добрыми и отзывчивыми.
- Чудак, - говорил Жуковский, который как вся молодежь поколения 90-х мечтал только о больших деньгах.
- Деньги на сегодня – это мерило ценностей, мама, - сказал он однажды, сидя за обеденным столом и хлебая пустой суп.
Он раза два приезжал на каникулы к родителям в Сибирь.
Эти было начало 90-х годов. Время, когда купить что-то съестное в магазинах было практически невозможно. В магазинах не было не то, что колбасы, с прилавков сметали подчистую даже рис, макароны и морскую капусту. Это было время, когда продавщицы продуктовых магазинов, толстые грязные тетки управляли миром. Именно они были камнем преткновения начала 90-х. Именно они решали тогда, кому отрезать сто граммов докторской колбасы, а кому из-под прилавка продать целую палку. Жуковский поначалу даже думал тоже стать продавцом в продуктовом магазине. Но потом, впервые попробовав марихуану, он посвятил себя химии. Опять же до поры до времени.
Однажды Коля Жуковский по счастливой случайности попал в квартиру Ивановского. Он принес тому письмо от декана, где Ивановскому предлагалось добровольно покинуть кафедру и уволиться из университета. Мол, вы не соответствуете статусу профессора. Мол, выглядите как бомж. Мол, позорите кафедру химии.
Пока Ивановский на пороге читал присланное ему письмо, Коля пытался заглянуть в квартиру, что же там такого у профессора творится. Наверняка он проводит какие-то опыты дома. Да, безусловно. Жуковский видел какие-то пробирки…
- Что вам еще? – закончив читать, спросил у Николая профессор.
- Я хочу синтезировать Δ9-тетрагидроканнабинола (ТГК), - вдруг выдал Жуковский.
- Как вас зовут?
- Николай.
«Конечно, он ничего не помнит, - думал Жуковский, - Он не помнит, как я сдавал экзамены, как показывал ему опыты, как разговаривал с ним после пары. Он ничего не помнит. Он вещь в себе»
- Я помню вас, - через несколько секунд молчания сказал профессор, - Проходите, - пригласил его в квартиру профессор.
Счастливый Жуковский с улыбкой вошел в квартиру. И сразу же стал разглядывать комнату. Но ничего необычного не увидел. Разве что чашечные весы и несколько стеклянных пробирок на грязном столе.
- Зачем вам это нужно, Николай? – спросил профессор после некоторого молчания.
- Что?
- Синтезировать ТГК. Один аналог уже выведен. Маринол.
- Но ведь вы говорили на семинарах, что маринол слишком сложное соединение. И… не столь сильное, как природный ТГК конопли.
Профессор поднялся, прошелся по комнате, выглянул в окно. За окном дети играли в «трясучку», кричали: «Орёл! Решка!»
- Зачем вам это нужно? – спросил профессор, не прекращая смотреть в окно.
- Честно?
- Честно.
- Хочу быть богатым.

- Зачем?
- Хочу быть счастливым.
- Это совершенные разные вещи.
- Вы думаете?
- Уверен.
Жуковского не порадовал такой ответ. Он стал размышлять над ним, силясь понять, что это – хитрость или же глупость. Профессор перебил ход его мыслей:
- Я в том году уже синтезировал аналог ТГК.
Жуковский открыл рот от удивления. Профессор указал Николаю на дверь и сказал:
- Прошу вас. Мне нужно работать.
- Но…
- Прошу, прошу.
Жуковский ошарашенный вышел. И больше профессор его к себе домой не пускал. Мало того, на улице он даже перестал узнавать Жуковского. Когда Коля, специально проходя мимо профессора, здоровался, тот, как будто бы не замечал своего бывшего ученика, уткнувшись в воротник пальто, проходил мимо, не проронив ни слова. Жуковский долго смотрел ему вслед.
Потом профессор куда-то пропал, переехал на другую квартиру, или вообще покинул город. И Николай прекратил думать о ТГК. Нужно было думать о хлебе насущном. 90-е годы расставили все точки над «I». Кто не работает, тот не ест. Кто работает руками, тот ест всякую дрянь. Ест вкусные вещи и хорошо одевается тот, кто строит бизнес, то есть, кто работает, как говорила его родная тетя, бестолковкой, то есть головой. Или тот, кто ворует. Жуковский поначалу устроился крупье в казино, потом торговал гербалайфом, далее организовал прием цветмета. Потом кризис, дефолт. Снова нищета. Только в середине нулевых годов Жуковский вспомнил о своей студенческой мечте, когда вычитал в интернете, что американский химик Джон Хаффман в 1995-м году синтезировал аналог ТГК (Δ9-тетрагидроканнабинола). Химическое соединение было названо согласно первым буквам ученого открывателя JWH-018. Который по силе воздействия на каннабиноидные рецепторы мозга (СВ1 и СВ2) превосходит ТГК примерно в пять раз. Жуковский читал и нервничал. Он вспомнил свой разговор с профессором. Он вспомнил свою студенческую мечту.
«Неужели он так и внедрил свое открытие в жизнь? – задавал себе вопрос Жуковский, - Неужели американцы украли у Ивановского его формулу? Хотя… Может быть, этот самый Джон Хаффман сам нашел эту формулу? Ведь мысль материальна. Не может быть, чтобы изобретение лежало больше десяти лет. Кто-нибудь другой обязательно додумается до того же самого… Где же сейчас наш бородатый профессор Ивановский?»

Далее читать 7 главу «Избитый продюсер» романа «Спайс»

Весь текст романа «Спайс» спрашивать у Сергея Решетникова по емайл: reshetsergej@yandex.ru